вторник, 10 июля 2012 г.

Ты-моё самое первое слово,
Ты-моё солнце,ярче живого,
Ты-нежность лета даже в мороз
Светясь согреваешь,не дашь вешать нос.
Первый мой друг,на веки любя
Буду я рядом,всегда-ты и я.
Ты- губы мои,мои и глаза,
Души нет родней,о муза моя!
Вместе придумаем сказку про мир
И превратим заклинание в быль
Самая близкая,будь навсегда
Счастлива каждой частичкою дня,
В сердце твоём воспылает огонь,
Искры мечтаний раскроются в нём.
Живи,улыбайся и смейся до слёз
Ещё столько идти,и это в серьёз
Судьба нам подарит киллометры пути
Двинемся завтра,всё впереди!


Прошлый год.Ранее утро...8 марта. Будильник зазвенел, и даже не успев, как следует
начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте
оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Чуть стало
светать.
Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил
забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже
голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил:ни каких
роз, только весенние цветы...праздник же весенний.
Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень
красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы
действительно красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я
почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала
тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда
представил, как обрадуются мои родные люди.
Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то
привлекло.
Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было
бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым.
Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до
зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок,
был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто
отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и
она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого
человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не
смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в
такой день. На его лице было с десяток парезов, некоторые из них были
заклеены кусочками газеты.
Деда трусило от холода, его руки были синего цвета.... его очень трусило,
но она стоял на ветру и ждал.
Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу.
Я начал замерзать, а продавщицы все не было.
Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед
не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И
еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего
положения за чертой бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней.
Я то же подошел к ней.
Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка.... милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от
холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а
то.... прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку....
сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли
слезы...
- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, -
рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же
тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала
продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три монетки
по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три
рубля,- как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли
в глазах мужчины.
Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже
прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась...
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико
захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана по
середине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не
желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю...На руку
деда упала слеза...Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты, сука, что же ты, блядь, делаешь? – начал я, пытаясь
сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.

Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то
побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как
мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно,
что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э.... а...ну...я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 600 рублей , - сказал продавщица.
Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.
Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.
- На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал
головой и плакал, просто молча плакал...
У меня у самого слезы стояли в глазах.
Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою
поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.
Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.
По дороге я потянул деда в магозин.
Я купил торт, и бутылку красного вина.
И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не
сыграют роль эти 600 рублей, а тебе с поломанной веткой идти к жене не
гоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней,
поздравляй.
У деда хлынули слезы.... они текли по его щекам и падали на плащ, у него
задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слезы стояли в глазах.
Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и
вытирая глаза сделал шаг к выходу.
- Мы...мы...45 лет вместе... она заболела.... я не мог, ее оставить сегодня без
подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Я бежал, даже не понимая куда бегу. Слезы сами текли из моих глаз...

­
расскажи мне о своих любимых не любимых числах
о своих рецидивах и одиночествах
о вечно отстающих стрелках на запястьях
о дорогих тебе именах-отчествах
о неземных счастьях и земных несчастьях


о каких-нибудь мелочах.. вроде забытых ключей
и потерянных телефонов
о серьёзных фильмах и дешевом порно
обо всех этих «неправильно набран номер»
или «вы не туда попали "
о промокших в кармане marlboro
обо всех «извини, просто, наверное, не совпали»


о забытых паролях к ящикам сердцам и анкетам
о том, как зимой в этом городе мало света..
как сходятся люди и расходятся фазы
как становится легче от какой-нибудь глупой фразы
сказанной или даже брошенной между прочим
обо всех банальных «не любит не ждёт не хочет»


расскажи мне о скрытых смыслах. о всём, что важно
как бывает одновременно тепло и страшно
о своих самых безумных планах мечтах поступках
о нечаянно брошенных трубках
о всяких глупостях.. вроде там — сколько часов в сутках
и машин в пробках
о том как всё это на самом деле смешно и не нужно


расскажи мне.. я просто хочу тебя слушать…
почему от волнения пульс трепетать начинает, как на ветру нить,
и так горло сжимается, что не выдохнуть, ни заговорить,
и когда надо руку схватить и никуда тебя не отпускать,
почему я встаю покорно, чтоб тебя до дверей проводить?
почему эти глупые доли секунд нельзя обернуть вспять?

я молчала, смотря тебе вслед
сквозь решётку ресниц, сквозь туман долгих лет,
сложеных у твоих ног, выжженых ради твоих глаз. я предмет.
а ты бог. бог, который себя спас. а меня нет.

утешалась: главное, что ты жив.
и захлёбывалась в рвотной массе своей лжи.
вся светилась. не счастьем - подожжёной душой. скажи,
мне на милость, палач хорошо наточил ножи?..

ты молчал, уходил безвозвратно вдаль.
закалял своё сердце, заковывал прочно в сталь.
скрученная по кистям рук, выжатая до капли вмиг; жаль,
небо съело последний звук, нечеловечий крик
ушёл
в вертикаль.

ни одно слово, ни один жест и поступок не может стать "последним".
их не существует, когда руки и ноги твои опутаны чувствами, глубокими, неподдельными.
есть лишь ложные обещания самому себе которые оттягивают неизбежное, и каждый день - соревнование, когда пытаешь опередить данное самому себе слово на пару шагов, чтобы выйграть время.
и тогда зима, весна, и осень становились "финалом" по написанному мною сценарию.
но когда время исходило, я не мог, не мог разжать руки. что-то внутри просило у меня еще дня, недели, месяца, и я ждал, ослепленный, сам собою униженый, прячась от стыда за очередной надеждой.
но нет другого пути, третьего не дано.
ты либо остаешься, смирившись.
либо уходишь, потому что ни ты, ни твои благие намерения, ни твоя любовь здесь не нужна.

Однажды ты проснешься прибитый к инвалидному креслу гвоздями.


Ты абсолютно ничего не будешь понимать.Тьма. Затем появляется, Он, в маске. И не говорит ни слова. Выкатывает тебя на кухню, где ты видишь своих усыпленных родственников и, возможно, свою девушку. Он берет топор и перерубает вены, скажем твоей матери. Ты видишь как хлещет кровь, но ничего поделать не можешь, и это вызывает в тебе крайнее отчаяние. Деловито управляясь с топором, Он разделывает тела твоих родственников, на твоих глазах. Затем разогревает сковородку.


Следующие полтора месяца, ты питаешься только мясом своих родственников.


Но вот незадача, мясо твоих родных заканчивается. Что же делать? У Него есть на это ответ. Ножовка. Ведь тебе всегда мешали эти ноги? Он вкалывает тебе местное обезболивающее, что бы ты мог видеть, как Он ампутирует твои ноги. Как ножовка застревает в кости, и ему приходится напрягаясь ломать кость.Он не торопится с разделкой мяса.


Отрезает от твоих ног по равному блину, и скармливает тебе каждый день. Всеравно скелету вроде тебя, больше не нужно.

Затем наступает очередь рук.

На такой диете, Он держит тебя пару недель.


Последний кусочек твоего тела, сковорчит на сковородке. Он что-то напевает себе под нос. Ложечку за ложечкой скармливает тебе твои руки.Но что происходит? Впервые за полтора месяца тебя сдвигают с места. Он ведет тебя к твоему самому худшему врагу.


Твое отражение. Господи, как же тяжело видеть, что твое некогда прекрасное тело, теперь всего лишь мешок дерьма и мяса! Он все напевает себе этот идиотский мотив. Берет шприц с чем-то. Вкалывает тебе в лицо. Оно как-то сразу немеет. Ты видишь в его руках хорошее долото и нож. Он подносит долото к твоему носу. Приставляет. Аккуратно прицеливается. Удар! ты слышишь хруст твоих костей. В зеркало видно как он отрубает твой нос! Твой! НОС! Он хорошо поработал над тобой. Теперь у тебя нет ни ненужного носа, ни губ, ни щек, ни ушей. Твое отражение глядит на тебя с дьявольской ухмылкой, намекающей тебе что дороги обратно нет. Боже! Ведь он делал это, специально что бы ты увидел каждый момент, своего обезображивания.


Он щелкает зажигалкой, ты слышишь за спиной смутно знакомый звук горящей паяльной лампы.
Вот так! Несколько ловких движений, и вся растительность на твоем теле удалена. Портрет почти закончен!

Его руки поднимают тебя как куклу. Он выносит тебя в другую комнату. Вешает на каком-то устройстве. Перед тобой зеркало, дабы ты мог видеть себя в полный "рост". Он берет скальпель и резинку. Что же он будет делать дальше?


Ну ладно тебе, ведь член доставлял тебе одни только неприятности. Всего-то и делов, подрезать тут и там. В руках мастера не будет никакой крови.

Ах, да, видно как он спохватился! Как же так! Он забыл об этом! Ну ничего, сейчас все исправим. Надрез, вот так, по кругу. Прижечь немного. Вот и все, теперь у тебя нет и языка. Последний штришок, так, он выбивает остатки твоих зубов молотком. Ну кому они теперь нужны, подумай?
Видимо, Он хорошо подготовился. Под марлей лежат какие-то штыри и длинные иглы. Вот три шланга, а вот какие-то ремни. Тут не обошлось без тренировок. Методично, он протыкает твое тело в разных местах штырями. Хорошо дезинфицирует.


Странно, ты не умираешь. Наверное, он знает как проколоть, так, что бы ты не умер. Веселье только начинается.


Ну не надо плакать! Признайся себе, ты всегда хотел попробовать вставить что-то в свой анус. В нашем случае, это всего-то кусок шланга. Второй такой же прилажен, на место твоего члена. Третий он деловито проталкивает в твою гортань. Вот теперь-то не нужны никакие туалеты и ванные, какая красота!


Но для чего же нужны эти длинные иглы? Что? Он вводит тебе их прямо в уголки глаз. Наверное хочет добраться прямо до мозга.


Тебе все равно, ведь так хочется умереть.


Но. Ты еще жив? Что это!? Он переключает какой-то тумблер.


Как... больно...


Кажется каждая клетка твоего тела, испытывает неимоверные страдания.
егкое движение Его пальцев и боль пропадает.


Он хлопает в ладоши. Дело сделано.


Он снимает тебя с подвески. Спускается, с тобой куда-то в подвал. Снова вешает тебя. Как темно, только тусклая лампочка горит. Присоединяет шланги к каким-то кранам. Провод, идущий из твое головы, в какое-то гнездо. Все напевает эту мелодию... Отходит чтобы осмотреть свое творение. Идет к двери. Оборачивается. И ты слышишь первые слова от Него, за последние два месяца:"Через 15 лет. Я скажу тебе почему это сделал."


Ты уже не помнишь что такое свет. Ты не знаешь какое сейчас время суток, время года. Да ты даже не знаешь какой сейчас год.


Все что ты помнишь... Боль. Она не прекращалась ни секунду, с того момента как он вышел и погасил свет. Периодически она спадала, чтобы накатить снова жуткой волной.


Тебе не нужно есть. Тебе не нужно справлять нужду.


Только Боль и Ты. Ты и Боль. И один вопрос.


Который заполонил все то, что когда-то было твоим сознанием.


ЗА ЧТО?


Но вот , внезапно, боль прекратилась. Ты умер?


Нет, вроде все еще дышишь. Если бы ты мог видеть, то ослеп бы от такого яркого света.


Он вошел. Всеми остатками мышц подаешься вперед, чтобы услышать, что Он скажет.


"Я... Я сделал это просто так... Потому что мне захотелось."


=-=


С этими словами, ты захлопываешь дверь к Обрубку, выключаешь свет, и вкручиваешь переключатель боли на максимум.


Напевая свою любимую песню "Somewhere beyond the sea", поднимаешься на второй этаж своего дома, чтобы провести ночь в компании двух проституток и вина Шардоне.


Обрубок в агонии. Ты потратил 15 лет жизни не зря.


Жизнь удалась.
Прoкoммeнтировaть
Сейчас жалеть себя нету смысла
плакать, убиваться, умирать
Просто нельзя кого-то вычеркнуть из жизни,
Того, кого так хочешь обнимать.
Знаешь, мама, это не правильно,
Что желание жить отсутствует напрочь,
И, что мне безнадёжно завидно
Тем, кто хотя бы чего-то хочет.
заходишь в солёное море по грудь
и чувствуешь
сколько царапин на теле
а если бы душу в него
окунуть

понедельник, 9 июля 2012 г.

ты забудешь меня.
ну и пусть.
а я запомню тебя.
наизусть.
Девять решёток-четыре стены
В этом пространстве мы здесь одни.
Душное лето взорвало кандюк
Однако мы нашли тут уют.
Денег хватает лишь на папье
Вот тебе,милая,рай в шалаше.
Но ты решилась проснуться со мной
Водно-воздушный баланс за стеной.
Я вспомнил бога,хоть не святой
Нас с тобой вскоре накроет волной.
Свободу душит зАмок стальной
Слышно как рядом бушует прибой.
_________________________________
Мы ещё живы,время нас держит
Смерть-это ангел,она нас утешит.
Я буду рядом,сейчас или после
Только не бойся,всё обойдётся.
__________________________________


Девять решёток-четыре стены
Белые ночи остались одни.
Мы с тобой вместе расстались с мечтой,
Наши сердца поглотил морской бой.
Ты ещё дышишь,так бог всё же есть!
И замок крепкий разбило о жесть.
Милая,я тебе силы даю
Ты вверх плыви,сохрани жизнь свою.
Я в тебя верю,надеждой дышу,
Будь только умницей,знай,я в раю.
_________________________________
Мы ещё живы,время нас держит
Смерть-это ангел,она нас утешит.
Я буду рядом,сейчас или после
Только не бойся,всё обойдётся.
__________________________________
Он брёл по пустнному городскому парку,непривычно вслушиваясь в тишину остановившейся жизни.Минутная стрелка неторопливо шагала по циферблату старых ручных часов,оставшихся в наследство от покойного деда.Он тоже легко бросил его в самый неожиданный момент,какой-то обычный четверг обычного августа.Теперь ты один,дружок,и выживай так как считаешь нужным,тебя больше некому осуждать,никто не будет просить одеваться теплее и ругать за постоянный беспорядок в голове.Страшно.Горько.Одиноко.Тёмные тени деревьев пытаются нежно обнять его,но их призрачная ласка расстворяется дуновением ветра.Холодно.От усталости гудят ноги.Единственные друзья больше не желают слушать молчаливое горе единствеенного живого человека этой ночи.Осторожно,едва касаясь кончиками пальцев,он нащупал деревянную скамейку у себя под боком.Тяжёлый вздох.Горячая слеза с неведомой быстротой капнула на руку, позвав за собой ещё и ещё,тонны воды,мировой океан и несколько граммов азота,возникших после грозы страдания живого человека в эту неживую ночь."Почему бог допустил это?Почему он оставил меня одного?!За что всё это?Что я сделал?НЕ ХОЧУ БОЛЬШЕ ЖИТЬ.ЗАБЕРИ МЕНЯ!Мама,папа,сестрёнка,бабушка,дедушка где вы все?Как вы могли бросить меня здесь одного,почему не взяли с собой???"Во рту почуствовался солённый привкус крови-губы дрожали от нервного напряжения и вскоре тело стало подыгрывать им.Дрожь губ злорадно передёргивала партию стучащих об асфальт лопаток,грациозно поднятая шея едва удерживала раскачивающуюся из стороны в сторону голову,зрачки молниеностно спрятались за хлопающимися веками и только глазные яблоки не перестовали глядеть в темноту.Неожиданно всё остановилось-от тёплого дыхания носа да кончиков звенящих слезами ресниц.В голове наступила полная ясность.Солнце медленно поднималось над горизонтом,пытаясь отдалить видение страшной картины.Живой город плаксиво блеял от одиночества над телом мёртвого мальчика.Но теперь он не одинок.